"Коммерсантъ"

назад

ИСТОЧНИК: Коммерсантъ (Москва) ДАТА: 18.01.2005 ЗАГОЛОВОК: Актеры все стерпят ТЕКСТ: "Скользящая Люче" в Центре драматургии и режиссуры премьера театр Центр драматургии и режиссуры под руководством Алексея Казанцева и Михаила Рощина показал премьеру спектакля "Скользящая Люче" по пьесе молодого литовского драматурга Лауры-Синтии Черняускайте. РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ считает, что в название центра, причем на первое место, пора вносить профессию актера. Режиссера Владимира Скворцова центр под руководством Казанцева и Рощина вырастил, как говорится, в собственном коллективе. Вообще господин Скворцов -- очень хороший актер, сыгравший заметные роли во многих постановках центра, лучшей из которых, по общему мнению, был Обломов в спектакле Михаила Угарова "Облом.off". Решение актера взяться за режиссерский труд было продиктовано только искренним и похвальным творческим порывом: ролями Владимир Скворцов не обойден, а вот имя очень молодого литовского драматурга Лауры-Синтии Черняускайте не то чтобы было у всех на устах, хотя и звучало на фестивале " Новая драма". Интерес к ее пьесе был рожден не желанием поспеть за модой, а энергией поиска и заблуждения. Кстати, для того (в числе других задач) и создан был Центр драматургии и режиссуры, чтобы дать возможность режиссерам и драматургам на практике выявлять заблуждения. В пьесе "Скользящая Люче" при чтении, должно быть, чувствуется нечто манящее. В зале же испытываешь сильнейшее deja vu: кажется, что видел уже много раз эту историю про современные семьи в современном городе, находящиеся на грани нервного срыва и разрыва, одни -- потому что нет детей, другие -- потому что ни на что, кроме детей, уже не хватает времени, про случайные знакомства в супермаркете и случайный секс, про мнимые увлечения, про сложные отношения с родителями, тянущиеся с детства, про прикованного к постели отца и устало изменяющую паралитику мать, про проклятие детских психологических травм. В эти вроде бы списанные с реальности (вильнюсской ли, московской ли -- все едино) ситуации вторгается то ни к чему не обязывающая лирика, то бесстыдные подробности интимной семейной жизни, то безысходные обстоятельства быта, то просто остроумные реплики. Любая из сцен кажется одновременно и нелишней, и необязательной. Так сценическое воплощение беспощадно разоблачает пьесу, не оставляя от ее литературной привлекательности и следа: все в тексте начинает выглядеть надуманным, заемным и притворным. Собственно воплощение как раз возражений не вызывает. Дебют Владимира Скворцова как постановщика даже удачнее, чем режиссерские опусы иных актеров. То ли на репетициях пришло трезвое осознание качеств пьесы, то ли интуиция не подвела, но создатели спектакля справедливо решили, что всерьез копаться в характерах и ситуациях, предложенных драматургом, может оказаться себе дороже. Для оформления сцены (художник Максим Обрезков) обошлись корзинками из супермаркета да полупрозрачным подвижным занавесом. А для исполнения -- тем стилем, которым довольно часто пользуются в Центре драматургии и режиссуры, то есть быстрым, эскизным, ненавязчивым, но с очень выразительными крупными актерскими планами. И если диалог или ситуация кажутся вымученными, то смотреть на исполнителей все равно интересно. Вообще, если с драматургией и режиссурой в одноименном центре и случаются проколы, оправданные экспериментальным характером предприятия, то в актерах здесь чаще всего не разочаровываешься. Вот и Лауру-Синтию Черняускайте "вытаскивают", безусловно, актеры, прежде всего -- Владимир Панков (главный герой, Феликс) и Ольга Лапшина (его мать), в этих стенах съевшие уже не одну собаку на ниве современной драматургии. Так что в название центра вполне можно было бы внести слово "актер", причем на первое место. Что, конечно, само по себе приятно, но только подчеркивает, что современная драматургия перед актерами по-прежнему в долгах как в шелках.