"Известия"

назад

ИСТОЧНИК: Известия (Москва) ДАТА: 20.01.2005 ЗАГОЛОВОК: Ускользающая пустота АВТОР: Марина Давыдова ТЕКСТ: Известный артист Владимир Скворцов, талантливо воплотивший образ Обломова из главной русской пьесы последних лет "Облом-off" Михаила Угарова, решил сам поставить спектакль. Источником его вдохновения стала пьеса молодой дебютантки из Литвы Лауры-Синтии Черняускайте "Скользящая Люче". Редкий театральный артист, знающий слово "мизансцена" и имеющий что-то за душой, не попробовал еще своих сил в режиссуре. Поскольку само понятие "режиссер" в последнее время катастрофически девальвируется, эти актерские постановки часто оказываются не хуже некоторых собственно режиссерских. В случае с Владимиром Скворцовым так, пожалуй, и лучше. Вслед за драматургом Угаровым, успешно дебютировавшим несколько лет назад в смежной профессии, Скворцов обнаруживает неплохое знание театральной грамоты (сколькие так называемые режиссеры обнаруживают катастрофическую безграмотность) и без труда находит общий язык с вверенными ему лицедеями. Их взаимопонимание облегчается еще и тем, что вокруг Центра драматургии и режиссуры п/р А. Казанцева и М. Рощина, в котором поставлен спектакль, а) собралась целая плеяда очень хороших артистов: старожилы центра Владимир Панков и Ольга Лапшина и примкнувшая к ним Наталья Мотева в меру ироничны, безгранично органичны, и смотреть на них одно удовольствие, б) давно уже сформировался свой театральный стиль, являющийся по сути некоей надличной режиссерской силой. Это стиль приятного театрального междусобойчика, вопреки ожиданиям не раздражающий, а, напротив, пленяющий. В Центр Казанцева заходишь как в гости к хорошим знакомым. Такие визиты не предполагают постижения смысла жизни и уж тем более не позволяют пережить катарсис, но вспоминаешь их с истинным удовольствием: хорошо, черт побери, посидели! Пьеса Черняускайте очень вписывается в этот домашний контекст. В ней подкупают простота и искренность интонации. Узнаваемость ситуаций. Типичность героев. Подвижность смыслов. Необязательность выводов. Разные типы человеческих отношений: низменные (мать героя дежурно изменяет своему парализованному супругу) и возвышенные порывы, страсти и нежности, разрывы и семейные ссоры, случайный секс и случайные встречи - из всего этого складывается, нет, не пьеса, скорее воздушный драматургический импресьон. Эротические игры в экзистенциализм. Нечто чрезвычайно расплывчатое и туманное. Повествующее обо всем и, следовательно, ни о чем, но в какой-то момент каждого цепляющее. Ведь в одной из описанных ситуаций, в одной из шкур одного из героев каждый из нас хоть раз, да побывал. Ссорился с близкими, заводил случайные знакомства, без памяти влюблялся, совершал гадости, просил прощения и прощал... Примерно такую же расплывчатость структуры, но куда гуще сдобренную лиризмом и инфантилизмом, предложила несколько лет тому назад молодая драматургиня Ольга Мухина. Мы даже пережили что-то вроде мухинского бума: тут поставили "Ю", там поставили "Ю", а за пьесу Мухиной "Таня-Таня" и вовсе взялся сам П.Н. Фоменко. Прошло несколько лет. Где Оля Мухина и кто ставит ее пьесы? Свежесть этих произведений подобна свежести весенней листвы. Прошло время, и она пожухла, осыпалась, превратилась в труху, развеяна ветром. Ю-ю... Неверно было бы думать, что молодая неопытная девушка не может создать значимого литературного произведения. Все, как говорится, зависит от девушки. Франсуаза Саган написала свой знаменитый роман "Здравствуй, грусть!", когда ей едва исполнилось восемнадцать. Помимо свежести, искренности, неподдельности чувств (примерно столько же лет, сколько самой Саган, было и лирической героине ее романа) в этой книге чувствовалась еще и поразившая всех литературная зрелость. Сформулированное в книге отношение к жизни как к бесконечному празднику, в котором не место серьезным чувствам, одновременно шокировало и подкупало. Обаятельный и вместе с тем пугающий юношеский имморализм стал высказыванием целого поколения французов и уже потому вошел в литературные анналы. В тексте Черняускайте нет пока ни зрелости, ни глубины (хотя претензия на глубину чувствуется). Есть литературная одаренность, а также свежесть и непринужденность, столь созвучные общей атмосфере центра. В отличие от многих академических гробниц в гости сюда заходить по-прежнему приятно. Здесь почти всегда чувствуешь себя как дома. Как в настоящем театре - несколько реже.